Постсоветский период историографии российского революционного терроризмаСтраница 18
Наконец, складывающаяся система рыночных отношений также не могла не отразиться на историческом творчестве. В условиях рынка к литературе применяют критерий не только научности, но и рентабельности. Книги же о терроризме и провокаторах вызывали неизменно большой спрос у не относящейся к когорте историков читательской аудитории. Данная тенденция может привести к упрощению оценок, отказу от теоретических обобщений, к романтизации истории.
Явлением времени стала публикация популярных книг по истории российского терроризма. Автор одной из них П.А. Кошель тематически связывает ее с рассмотрением истории наказаний в России, объединяя, таким образом, как единосущные феномены государственный террор и индивидуальный политический терроризм. Первые теракты фиксируются им еще в Древней Руси, а убийство князя Бориса и Глеба преподносится в качестве изоморфного явления с убийством П.А. Столыпина. В соответствии с духом времени любая террористическая деятельность оценивается автором как однозначное зло. Он пишет о «черной славе» революционных террористов, таких как Г.А. Гершуни. Наряду с прочими сомнительными в своей достоверности утверждениями в книге присутствует и тезис о том, что российские террористические организации целиком финансировались Японией и США.
О деятельности провокаторов в оппозиционных политических партиях появилось значительное число исследований, заставляющих пересмотреть традиционные оценки. Взаимоотношения охранки и революционных террористических организаций всегда представляли как борьбу двух крайне антагонистических сил. В силу практики индивидуального террора особый интерес для Департамента полиции представляло эсеровское движение. Отталкиваясь от материалов, опубликованных сотрудниками охранки А.И. Спиридовичем и Л.П. Меньшиковым, приобретает все большую популярность, на первый взгляд, казалось бы, парадоксальная версия, что истинным создателем ПСР являлся не кто иной, как именно Департамент полиции. С 1880-х годов в полиции сложилось убеждение, сформулированное начальником особого отдела Г.П. Судейкиным, что чем больше режим боится революционеров, тем больше будет полагаться на полицию, чей престиж и соответственно масштабы финансирования при такой ситуации возрастают. А поскольку правительство видело главную угрозу собственной безопасности в терроризме, то полиция и стремилась преувеличить его размах, тайно поддерживая некоторые террористические группы. Создание эсеровской Боевой организации позволяло охранке взять под свой контроль все прежде многочисленные, разрозненные и непредсказуемые террористические группы. Материалы дела Е.Ф. Азефа свидетельствуют, что охранка вела и собственную политическую игру. В последнее время получила распространение концепция, трактующая охранку в качестве особой структуры, стремящейся к политической власти.
Нетривиальную версию о решающей роли Департамента полиции в создании ПСР как ударной террористической силы представил А.И. Еремин. Но при этом он умалчивает о трудах израильской исследовательницы Н. Шлейфман, отстаивавшей аналогичную точку зрения.
Азефовщина предопределила формирование стереотипа о том, что провокаторством были заражены преимущественно террористические организации. Приоритет деятельности охранки усматривался в вербовке своих агентов среди социалистов-революционеров. Однако опубликованные в 1990-е годы статистические данные по внедрению агентов охранки в революционные партии позволяют поставить под сомнение тезис о провокатор-стве как исключительно «эсеровской болезни». Так, в январе 1914 г. из 42 секретных сотрудников московского охранного отделения, 20 состояло в РСДРП и только 5 в ПСР. Другое дело, что террористы, в отличие от массовиков, однозначно преступая закон, были более уязвимы в случаях доносительства.
Назревание революционного кризиса
Мощным ускорителем революционного взрыва стала мировая война, которая потребовала от России громадного напряжения всех материальных и людских ресурсов. К моменту революционного взрыва в феврале 1917 г. война длилась уже два с половиной года, что потребовало предельного напряжения народных сил. Сократился объём производства и посевных пл ...
Сферы деятельности
Для всех сфер творчества Тихомирова-исследователя, профессора, организатора науки характерна особая просветительская направленность. Это обусловлено, видимо, не только демократическими традициями русской науки, литературы и искусства, близкими душе его, но и опытом близкой служебной деятельности: в музее, библиотеке, средней школе. Тихо ...
Подавление протестантов.
Другим важным источником оппозиции, сокрушенным Ришелье со свойственной ему решительностью, являлось гугенотское (протестантское) меньшинство. Примирительный Нантский эдикт Генриха IV от 1598 гарантировал гугенотам полную свободу совести и относительную свободу богослужения. Он оставлял за ними большое число укрепленных городов – в осн ...