Histmania

В постсоветское время отечественные историки, занимавшиеся эсеровской проблематикой, пришли к выводу, что деятельность БО не корректно было бы экстраполировать на ПСР в целом, так же, как и образ эсера-боевика, представленный в творчестве Б.Д. Савинкова, не следует переносить на партийные массы. М.И. Леонов подчеркивал, что в терроре было задействовано лишь 1,5-2% членов эсеровской партии. А.Ф. Жуков предлагал статистические выкладки, согласно которым в 1905 г. эсерами был совершен 51 теракт. Д.Б. Павлов насчитывал 59 предприятий такого рода.

Детализируя позицию ПСР, М.И. Леонов, Р.А. Городницкий, К.Н. Морозов и др. указывали, что среди эсеровского руководства имелись как сторонники усиления террористической борьбы, так и противники, были периоды, когда эсеровский ЦК поощрял террор и когда вводил на него табу. Таким образом, место индивидуального террора в тактике ПСР не являлось неизменной величиной.

Впрочем, не все историки в постсоветский период разделяют данную позицию. К.В. Гусев, как в своих ранних трудах, так и в 1990-е годы по-прежнему отстаивал мнение, что индивидуальный террор занимал первостепенное положение в тактике ПСР. Более того, когда маховик террора был запущен, террористическая деятельность превратилась в самодовлеющее средство, функционирующее по своим законам. Даже когда у эсеровского ЦК возникло намерение ее приостановить, это завершилось безрезультатно. Действительно, для точки зрения К.В. Гусева имелись серьезные основания. Тот факт, что в историографии 1980-1990-х годов преобладал взгляд на террор как подчиненное средство в тактике ПСР, еще не означает, что данное мнение априори более правильно, чем трактовка советских авторов более раннего времени. Вопреки программным документам, ставившим эсеровский террор в подчиненное положение, для многих эсеров он являлся не только главным, а порою и единственно возможным методом борьбы и даже превращался в самоцель. По свидетельству Е.К. Брешко-

Брешковской, в ПСР шла молодежь на условиях участия исключительно в террористической деятельности, оставаясь равнодушной к любой другой форме работы. И.П. Каляев заявлял: «Социалист-революционер без бомбы уже не социалист-революционер». Б.В. Савинков вообще договорился до того, что не сможет не продолжать террор и после революции, при установлении социализма, борясь уже с социалистической системой.

Восстановить социальный портрет анархистского террориста удалось В.Д. Ермакову. За основу своих расчетов он взял формальные биографические данные 300 анархистов из числа политкаторжан и ссыльно-переселенцев. Итоговый вывод автора сводился к следующей характеристике: «Человек, считавший себя представителем анархизма в 1905-1907 гг., выглядел приблизительно так: мужчина, неквалифицированный рабочий, еврей по национальности, с низшим или домашним образованием, в возрасте примерно 18 лет с довольно неустойчивыми политическими взглядами».

Ведущим на настоящее время специалистом по изучению анархистского терроризма является В.В. Кривенький. Террористическим формам борьбы и экспроприациям, по его оценке, отдавали предпочтение все направления анархизма. Именно анархистский терроризм в наибольшей степени отличала тенденция трансформации в уголовщину. «Наряду с отдельными героическими эпизодами борьбы, - утверждал В.В. Кривенький, - в движении все больше процветали уродливые отклонения - убийства из удальства, грабежи с целью обогащения и наживы. Значительная часть анархистов предпринимала подобные акции по личной инициативе, не согласуя их с решениями организаций или съездов». Всероссийскую известность приобрели такие анархистские теракты, как ранение Нисаном Фарбером текстильного фабриканта А. Кагана за «неуступчивость в отношении стачечников», подрыв им же ценой собственной жизни полицейского участка в Белостоке, бомбометание, устроенное польской чернознамен-ной группой «Интернационал» в банковской конторе в Варшаве и ресторане «Бристоль», ограбление казначейства в г. Думети Тифлисской губернии на сумму 250 тыс. рублей и др. Только у анархистов, отмечает В.В. Кри-венький, вопреки характерной для революционеров этики партийной солидарности, фиксируются инциденты поножовщины и перестрелки друг с другом. Такого рода конфликты происходили на почве отнюдь не идейных разногласий, а раздела полученных от грабежей средств.

Крестьянская война под предводительством Е. Пугачева
Московский бунт показал, в каком глубоком варварстве еще находилась столичная чернь, слуги, мелкие торговцы, фабричные рабочие. Пугачевский бунт показал, какие личности еще бродили в отдаленных провинциях империи. Крестьяне, на которых падали все государственные тягости, все требования собственников и вымогательства чиновников, постоянн ...

Основание Херсонеса
Все греческие города Северного Причерноморья, за исключением Калос Лимена, были основаны в первой половине VI века до н. э. В первой половине столетия греки-ионийцы освоили восточное побережье Таврики, а ближе к его концу началась колонизация юго-западной части полуострова. Процесс расселения греков по Средиземному, Чёрному и Азовскому ...

«Шоковая терапия» и кризис двоевластия (1991 -1993 гг.). Новый политический режим. Кризис «олигархического капитализма» 1989 – 1999г. г. «Шоковая терапия»
Первый президент России – Борис Ельцин был малообразованным, в театры ходил по протоколу, а не по собственному желанию. Власть ему досталась легко. Он приготовился к тяжёлой борьбе с Горбачевым, но тот уничтожил себя сам. Получив легко власть, Ельцин не знал, что с ней делать. Ельцин критиковал Горбачёва. Гайдар. Своей манерой причмокив ...