Histmania

С конца 70-х годов XIХ века в Германии появляются антисемитские партии, ставящие целью отмену эмансипации и требующие юридической и общественной изоляции евреев. Политические аспекты антисемитизма подчеркивал немецкий журналист Вильгельм Марр, который, очевидно, первым ввел в употребление термин "антисемитизм" и назвал группу своих приверженцев "антисемитской лигой". В 1879 году придворный проповедник Вильгельма I Адольф Штеккер превратил свою христианско-социалистическую партию в явно антисемитскую. Эта партия достигла значительного влияния: она имела своих представителей в германском парламенте, издавала свои газеты, рассылала всюду агентов для возбуждения населения против евреев.

Также распространению этого новоявленного антисемитизма способствовала прямота, с которой известные и влиятельные люди, такие как: Е. Дюринг, Г. Тречке, П. Лагард, В. Марр и другие, высказывали свои сомнения по поводу евреев. В их лекциях, статьях и памфлетах евреи больше не обвинялись в том, что они не немцы, поскольку отказываются принять христианство, но изображались по самой природе своей инородными элементами в немецком обществе, разносчиками заразы, подрывающей жизненные силы Германии1. Конечно, верно, что эти философы - теоретики расизма не были известны большинству немцев, и неистовство нападок на евреев порой отталкивало обывателей. Но то, что антисемиты желали поведать, нередко излагалось с использованием псевдонаучной терминологии и приукрашивалось случайными цитатами из трудов по антропологии, биологии, психологии и теологии, а следовательно, имело определенное значение, ибо производило впечатление на легковерных слушателей и подкрепляло потаенное или подсознательное предубеждение против евреев. Значительную поддержку расисты получили от Рихарда Вагнера, человека, чьи идеи и музыка оказывали на поколение перед первой мировой войной влияние, которое трудно переоценить. В беспокойстве Вагнера, которое он выразил в нападках на евреев, как врагов немецкой культуры, сочетались скрытое восхищение народом, пережившем столетия притеснений, и серьезные сомнения касательно способности его собственного народа сохранить индивидуальность в условиях свободной конкуренции. Фамильное сходство двух народов: немецкого и еврейского, поразительно и наглядно проступает в их трудолюбии, бережливости и экономности, упорстве, истой религиозности, в том, какое серьезное значение они придают семье, их общем уважении к начертанному слову, что сделало евреев библейским народом, а немцев превратило в "das Volk der Dichter und Denker" (нем. "народ поэтов и мыслителей" - прим. автора)[4]. К тому же, немцы и евреи схожи по природе своих интеллектуальных притязаний, отказываясь ограничиваться прагматическими и утилитарными целями, но разделяя амбиции Фауста, желавшего постигнуть секреты мироздания и решить загадку взаимоотношений человека с Богом - стремления, в равной степени присущие таким немецким метафизикам, как Кант, Гегель, Шеллинг, и еврейским каббалистам. Отчего же не сбылось предсказание Генриха Гейне о том, что немцы и евреи, две нравственные нации, как он называл их, создадут в Германии новый Иерусалим, "родину философии, отчизну пророков и цитадель чистой духовности"? Как показывает история, сходство между двумя народами привело не к интеграции, а уничтожению евреев их же согражданами2.

Возможно, ответ на вопрос о немецком антисемитизме, как и на многие другие вопросы, следует искать в запоздалом становлении государственности в Германии и особенно в неудаче Просвещения. Экономические преобразования в Германии конца XIX - начала ХХ века имели драматический характер, и скорые темпы процесса индустриализации породили болезненные социальные сдвиги, включая и личную трагедию многих людей.

Древнерусское вече
Вече – один из самых известных и в то же время один из самых загадочных институтов Древней Руси. Все знают, что это орган русского «народоправства». Но что касается реального наполнения данного термина в древнерусских источниках, то исследователи расходятся по целому ряду принципиальных вопросов: · Когда возникло вече как политический ...

Приход к власти национал-социалистической партии Германии
Тяжелым испытанием для Германии стал опыт первой мировой войны в начале XХ века. Трудно переоценить катастрофические последствия инфляционного кризиса 1923 года, когда один американский доллар был эквивалентен 40 миллиардам марок, а кружка пива, за которую в 1913 году платили 13 пфеннигов, стоила 150 миллионов марок. И не успела Германи ...

«Сладкая» жизнь
В 1902 году Абрикосовы известили Московскую городскую управу, что все прежние фабричные строения Товарищества следует исключить из оценочных налоговых ведомостей как "сломанные с 1 апреля сего года". А уже через полгода в Сокольниках появляется новое, суперсовременное по оснащению кондитерское предприятие. На первом этаже трех ...